Хорошее, симпатичное даже утро цвета кислого молока перетекает в день, а день в ночь, лежу, свернувшись эмбрионом в тесном воздухе комнаты и читаю Керуака.
В лесу так просто днем дремать или молиться местным
духам: «Позвольте мне оставаться здесь, я хочу всего лишь покоя» и эти туманные лики
безмолвно отвечают: «Да» – И говорить себе (если вы, как я, озабочены теософски) (по
крайней мере в то время, перед тем как сойти с ума, я был озабочен теософски): «Бог
который есть всё обладает оком пробужденности, как будто спишь и видишь длинный сон о
каком-то невозможном поручении и потом вдруг просыпаешься, упс, НЕТ ПОРУЧЕНИЯ, все
сделано и забыто» – И в радостном потоке первых дней я с уверенностью говорю себе (никак
не предполагая всего что случится со мной спустя три недели): «Никакой больше беспутной
жизни, пришло время спокойно наблюдать мир и наслаждаться им, сначала в лесу, потом
молча прогуливаясь и разговаривая с людьми по всему свету, никаких пьянок, никаких
наркотиков, никаких беспределов, никаких тусовок с битниками, алкашами, наркоманами и
всеми этими, никогда больше не спрашивать себя: «О за что мучает меня Господь», вот так
быть одному, путешествовать, разговаривать только с официантами, на самом деле, в
Милане, Париже, просто разговаривать с официантами, болтаться, не навязывать больше
себе агонию… настало время размышлять, наблюдать, сконцентрироваться на том, что после
всего этого поверхность Земли, какой мы ее сейчас знаем, покроется слоем мусора, как за
миллиард лет… Да, поэтому побольше одиночества”
А затем приходит новый день, и дела будничные затягивают