Раскрась меня. Раскрась меня полностью
Скажу сюда, потому что аська глючит безнравственно.
Когда горят книги, остается только самое важное, то, что засело в памяти людской настолько крепко, что никаким огнем не выжечь.
И со временем образы и формы видоизменяются, обрастают деталями или наоборот, сглаживаются, претворяясь в нечто другое, новое, и от изначальной задумки не остается почти ничего.
Так из семени прорастает дерево, порождая сотни новых семян. Или не прорастает.
Контридея:
Вечное дерево тис живет тысячи лет. Земля вокруг него отравлена его же соками - ничто другое не прорастет, а животные избегают яда. Стоит стволу начать гнить - и одна из ветвей прорастает внутрь, пускает корни, и старое дерево заменяется самим собой. Тис остается неизменным сам в себе.
Хорошо, когда почитают и приносят жертвы. Плохо, когда корчуют.
Когда горят книги, остается только самое важное, то, что засело в памяти людской настолько крепко, что никаким огнем не выжечь.
И со временем образы и формы видоизменяются, обрастают деталями или наоборот, сглаживаются, претворяясь в нечто другое, новое, и от изначальной задумки не остается почти ничего.
Так из семени прорастает дерево, порождая сотни новых семян. Или не прорастает.
Контридея:
Вечное дерево тис живет тысячи лет. Земля вокруг него отравлена его же соками - ничто другое не прорастет, а животные избегают яда. Стоит стволу начать гнить - и одна из ветвей прорастает внутрь, пускает корни, и старое дерево заменяется самим собой. Тис остается неизменным сам в себе.
Хорошо, когда почитают и приносят жертвы. Плохо, когда корчуют.